“Как так?” и “Что ты за человек?” как главные проблемы стратегии

Философ Дэниел Деннет (Daniel Dennett) пишет, что отвечать на риторические вопросы – крайне полезное занятие. Он подразумевает, что таким образом мы освобождаем внутреннего раба, отбрасываем навязанные убеждения, чужие ценности, умерших богов. Думаю, в области морали такое - напрасный труд. Но в других областях метод, на мой взгляд, может работать.

Например, в системном стратегическом мышлении.

«Как так?» – главный риторический вопрос о неопределённости, детерминизме и свободе выбора.

Стратег не должен отмахиваться от этого забавного вздоха.

Пытаться вновь и вновь задавать его и отвечать на него означает совершенствовать системный взгляд на внешнюю среду, её уровни эмерджентности, цикличность, её очищенное от случайностей прошлое и сценарное будущее.

«Что ты за человек?» – главный риторический вопрос о ролях и акторах.

Стратег не должен избегать и этого обманчиво представляющегося банальностью вспархивания.

Задавать этот вопрос и отвечать на него значит оттачивать системное понимание бизнеса как суммы ценностных предложений, которые создаются акторами-людьми, играющими множественные роли внутри компании (внутренними стейкхолдерами), для множественных ролей в бизнес-экосистеме (внешних стейкхолдеров), которые исполняются другими акторами-людьми.

Главные проблемы стратегии, главные её вопросы – риторические.

Brute Force в стратегических сценариях

Сценарии будущего нужны в первую очередь для того, чтобы продемонстрировать нам их взаимное пересечение. На этом пересечении лежит так называемое "неизбежное будущее" - наиболее ценная находка сценарного исследования развития бизнес-экосистемы. Парадоксально, но главная цель построения сценариев - не сценарии, а детерминированная перспектива развития.

Метод Brute Force – мобилизация инструментов форсайта для фокусированного применения к факторам неизбежного будущего, установленным на первом этапе создания сценариев (первичным факторам). Это предполагает поиск дополнительных следствий, причинами которых являются первичные факторы неизбежного будущего, и добавление этих следствий в его описание. Расширение области неизбежного будущего должно продолжаться до 8…9-кратного преобладания ресурсов компании, инвестируемых в «стратегию неизбежного будущего», над ресурсами, вкладываемыми в разнонаправленные инновации для капитализации возможностей из альтернативных сценариев (Нассим Талеб называет такой принцип распределения усилий «стратегией штанги»).

Улисс

Стратегическое мышление - это моральная и интеллектуальная подготовка к тому, что что-то или даже всё пойдёт не так. В этом, вероятно, главная его ценность: стратегический замысел может рождаться (или всегда рождается) интуицией, но стратегическое мышление шлифует его в логических механизмах Системы 2. Да, логика не равна фактам, но это от неё и не требуется.

Всё, что мы делаем, мы делаем из слабой позиции, поскольку ничего не контролируем и почти не знаем детерминант непрерывной материальной среды, частью которой являемся. Со сложными задачами выживания "здесь и сейчас" справляются наши эвристики, то есть, интуитивная Система 1, работающая "компасом детерминизма" - она автоматически указывает на причины и следствия физической реальности, на уровне подсознания эффективно избавляя нас от свободы выбора. Для более протяженных во времени проблем у нас есть Система 2 - медленное абстрактное мышление homo sapiens, мышление стратега.

Секуляризм (по Веберу) или прогрессивный рационализм, как называли метод работы Системы 2 более ранние философы Просвещения, это единственный путь снижения неопределённости через поиск фактов (если повезёт) и логику, через экстенсивный сбор обоснованных выводов, доказанных причин и следствий. Это не сверкающие фонтаны разума, которых вообще не бывает, а скучный и энергоёмкий путь brute force, бесконечное приближение рационального исследователя к борхесовскому Альмутасиму - предопределенному и непрерывному миру.

Но этот же путь становится ловушкой и логическим тупиком, если соединяется в голове названного исследователя с верой (!) в свободу воли или, в более общем выражении, в случай. Рационализм может превратить Систему 2 в стратегическое продолжение Системы 1 только изгнав волю, свободу и случайность из своей онтологии.

Стратегия - это мотивирующая сказка о способе завоевания власти над частью мира, рассказываемая в будущем времени героем, желающим выжить и продолжить свой род. Речи Улисса о подробностях Троянской войны перед отплытием из Итаки.

Системный взгляд на цикл Кондратьева

Большие циклы конъюнктуры – волны Кондратьева – можно рассматривать как жизненные циклы глобальных проектов по созданию и эксплуатации социально-экономических макросистем (укладов). В этих циклопических проектах – nolens volens – в разных ролях и с разной степенью вовлечённости участвует всё человечество [1, 2, 3].

Если так, то, продолжая следовать подходу системного инжиниринга, в циклах Кондратьева можно выделить три связанные области человеческой активности: предпринимательство (любого рода, не только коммерческое), инженерию (в том числе, социальную) и управление. В спецификации системного инжиниринга OMG Essence [4] они называются «областями интереса проектной команды» и связываются между собой расположенными в них взаимозависимыми «контролируемыми абстракциями» – альфами [5]. На этих альфах на протяжении всего жизненного цикла разработки и эксплуатации некоей целевой системы должно концентрироваться внимание команды: контролируя альфы, контролируешь жизненный цикл проекта, подразумевается в спецификации. Минимально необходимых альф верхнего уровня, согласно OMG Essence, семь: «стейкхолдеры», «возможности», «описание целевой системы», «работы», «методы», «команда», «воплощение целевой системы». В состав верхнеуровневых альф могут входить разнообразные под-альфы, под-под-альфы и тд. – таким образом отображается специфика проектов. Если смотреть на циклы Кондратьева как на проекты общечеловеческого прогресса, то такие же альфы верхнего уровня следует выделять и в них: разочарованные текущим укладом стейкхолдеры (альфа 1) создают возможности для экономических и социальных экспериментов (альфа 2), которые очерчивают нормативное* будущее (альфа 3), которое, в свою очередь, определяет новое содержание деятельности (альфа 4), её новые технологии (альфа 5), а также новые роли и качества людей, которые её осуществляют (альфа 6), воплощая и эксплуатируя новый уклад (альфа 7). (См. схему на слайде 1.)

Вряд ли в случае приложения подходов системного инжиниринга к циклам Кондратьева можно говорить об управлении. Стратег, описывающий релевантную для его объекта бизнес-экосистему, исследующий её прошлое и будущее, должен осознавать, что она – просто щепка, качающаяся на волнах Кондратьева, а сами эти волны – портрет коллективной бессознательной деятельности в физически-детерминированном мире. Поэтому речь может идти о наблюдении за альфами кондратьевских циклов, об изучении их «истории», о понимании их будущего состояния, а также – и это главная проблема, всегда возникающая перед стратегом и никогда не имеющая «коробочного» решения – о проецировании будущего состояния альф на уникальную компанию и её бизнес-экосистему.

Альфы, на мой взгляд, это не что иное как универсалии, характеризующие процесс социальной кооперации вообще, индикаторы сотрудничества в любой группе. (Кстати, оригинальные семь альф в OMG Essence были выявлены как «сквозные» объекты внимания проектных команд, присутствовавшие в каждом из исследованных авторами спецификации 250 проектов.) Если цикл Кондратьева представляет собой такую глобальную кооперацию – пусть неуправляемую и неосознаваемую, – то эволюция её альф одинакова в каждом цикле. Знание этой эволюции много даёт стратегу. Предвидя «поведение» универсалий, он расширяет наиболее ценную часть сценарного описания будущего – его неизбежную составляющую (почему она так ценна см. [6]). Говоря по-другому, представление волны Кондратьева как детерминированной смены состояний альф жизненного цикла социально-экономической макросистемы – это метод снижения неопределённости в стратегическом менеджменте.

Как ведут себя альфы на протяжении цикла Кондратьева? На слайде 2 на примере текущего VI цикла (2020-2050 годы) я в самом общем виде показываю их эволюцию. Поскольку цикл Кондратьева предстаёт перед нами как глобальный проект по «изготовлению и эксплуатации нового уклада», то термины, описывающие продвижение по оси времени (проектирование, изготовление, развертывание, эксплуатация…) вполне инженерные. Впрочем, за ними несложно увидеть общий смысл этапов циклического процесса.

Глядя на слайд и размышляя о состояниях альф «трясущихся двадцатых»**, в которые мы уже углубились до стадии «изготовление», и сопоставляя их с происходящим за окном, с какой-то холодной печалью осознаёшь, что в приложении к большому циклу конъюнктуры означает «стейкхолдеры – в согласии», «возможности для экспериментов – поддерживаются», «образ нового уклада – используется в изготовлении…», а также что за неизбежное будущее ожидает на стадиях «развертывания» и «эксплуатации» нового уклада.

Свобода как ошибка эвристики

Стратегия как мышление и действие основывается на античном философском принципе детерминизма. Всё, что происходит, причинно обусловлено. Логика стратега это каузальная логика. Причем, материальная. В мире, где метафизика – это ненаучная фантастика, пусть иногда блистательная, но, тем не менее, фантастика, логика оперирует только физическими причинами и следствиями. Это значит, что если произошло что-то странное, мы просто не смогли распознать причины. И всё! Никакого высшего промысла, руки судьбы, случая. Мы просто не знали.

Что такое знание? Это корректное описание будущего, чертёж работающей машины времени – точнее, машины предвидения. И даже если подразумевается знание о прошлом, всё равно это описание причин, приведших в прошлом к реально состоявшемуся будущему.

То есть, знание в любой области (не только в стратегии) – это предвидение будущего, существующее и передаваемое в форме описаний (генов, текстов, кодов). Инстинкты ящерицы – это знание, теория самоорганизующейся критичности Пера Бака – знание, логика нейронной сети – знание.

Знание – не монополия homo sapiens. И сознание тоже не его прерогатива, поскольку представляет собой эволюционный приём или метод создания и применения знания, заключающийся в отделении себя от окружающей среды для выживания в ней. Внутренние связи любой системы определяются её внешними связями. Поэтому системе требуется сознание, чтобы распоряжаться знанием и выживать.

Знания всегда мало. В материальном мире, который непрерывен (повторю, сознание, отграничивание себя от внешней среды – это эволюционный приём системы, допущение, а не физическая реальность) и детерминирован, всё влияет на всё. Можно утверждать, что знания, если определять его как безошибочное описание будущего, вообще не существует. Есть только неполное знание, только неверное описание будущего.

Это значит, что все – от ящериц до физиков-теоретиков и искусственного (обманчивый эпитет) интеллекта – во всех случаях полагаются на эвристики, обобщённые стратегии мышления и деятельности, дающие не лучший, но приемлемый результат. Герд Гигеренцер с теорией «экологичных решений», используемых всеми и повсеместно, совершенно прав [1].

Определение знания как описания будущего и понимание его неполноты, ошибочности крайне важны. Только так можно справиться с парадоксом фатализма: мир непрерывен и детерминирован, но системы в нём эволюционируют, активно противопоставляя себя окружению. То есть, в "сплошном" мире у систем как будто есть воля, они будто бы свободны в своём выборе. Стратег выбирает, куда инвестировать, ящерица прыгает, куда захочет. Но это – буквально – ошибка.

И ящерица, и физик, и искусственный интеллект, и какая-то гордая своей стратегией компания с заводами и пароходами избавляются от парадокса фатализма с помощью переквалификации ошибки в свободу. Экологичные эвристики Гигеренцера не могут дать им точного описания будущего, но эти эвристики очерчивают более или менее широкий (в зависимости от глубины незнания) диапазон альтернативных равновероятных будущих и предлагают совершать произвольные действия в его пределах. То есть, свобода ящерицы это диапазон ошибки ящерицы при прыжке в неточно предвидимое будущее за мухой. Свобода физика и нейронной сети – это их ошибки неполного знания. Свобода стратегического выбора компании – это ошибка её недостаточно обоснованного стратегического выбора. А реализация стратегии – это последовательность неверных поступков в ситуации неустранимого недостатка знания. (Успешная стратегия – та, в которой тебе повезло совершить меньше ошибочных шагов, чем сопернику.)

Быть материалистом и детерминистом и не отрицать выбора и ответственности вполне возможно, если понимать знание как неполное описание будущего, а свободу как ошибку эвристики.